Письмо Карла Густава Юнга Анри Корбену

Дорогой господин Корбен,

Всего несколько дней назад я получил копию Вашего эссе «Вечная София». К несчастью, я не могу выразить все мысли и чувства, пережитые мною при чтении Вашего восхитительного изложения данной темы. Я так давно не пользовался французским и уже не могу с его помощью точно сформулировать то, что хочу Вам сказать. Но я должен сказать Вам, насколько обрадован Вашей работой. Это необычайная радость для меня, также как и переживание не только редчайшее, но даже, говоря точнее, уникальное. Я вынужден жить в более или менее полном интеллектуальном вакууме, и мой «Ответ Иову» никоим образом не привел к его уменьшению - наоборот, он вызвал лавину предрассудков, непонимания и, более всего, отвратительной тупости. Я получил сотни критических отзывов, но среди них не было ни одного, который хотя бы в каком-то отношении приближался к Вашему, столь же ясному сколь и вдохновляющему. Ваша интуиция поражает: Шлейермахер действительно один из моих духовных учителей. Он даже крестил моего дедушку, рожденного католиком, который в то время был почти медиумом. Позднее он был хорошим другом теолога де Ватта, через которого поддерживал связь со Шлейермахером. Глубокий, эзотерический и индивидуалистический дух Шлейермахера был частью интеллектуальной атмосферы семьи моих родителей. Я никогда не изучал его, но он, хотя и бессознательно, был моим “spiritus rector”. Вы говорите, что читали мою книгу как «ораторию». Она пришла ко мне, когда я был болен и лежал в горячке. Эта книга была подобна мысли, которой аккомпанировала великая музыка Баха и Генделя. Я не отношусь к аудиалам. Поэтому я ничего не слышал. Это было не более чем ощущение грандиозной композиции, или скорее концерта, на котором я присутствовал. В целом это было приключение, которое неожиданно произошло со мной, и я испытывал огромное желание записать его.

Следует отметить, что де Ватт имел тенденцию к мифизации (в его понимании) чудесных (иначе говоря, бывших для него шокирующими) историй Библии. Таким образом, он сохранял их символическое значение. Это в точности то, что я делал не только для Библии, но также для ошибок наших снов, и это было лучшее, что я мог совершить.

Я не знаю, как выразить мою благодарность, но должен сказать Вам еще раз, насколько ценю Вашу доброжелательность и Ваше понимание.

Мои комплименты мадам Корбен! Икра не забыта.

Прошу принять, мой дорогой господин Корбен, мои чувства признательности.

Весьма преданный Вам,

К.Г.Юнг

Перевод: А.В.Арапов.